Всем спасибо, все свободны
Жалость.
Автор: Jude (friendinneed@yandex.ru)
Пейринг: Рон Уизли/Драко Малфой
Рейтинг: R
Disclaimer: все не мое, ни на что не претендую
Жанр: mild angst
Краткое содержание: Хогвартс осажден армией Вольдемотра. Гарри погиб и после его смерти у Драко не осталось никого, кроме… Рона.
Рассказ написан для LLogan заказавшей Рон/Драко, без смертей гл. героев, без насилия, не АU.
-
-
06.05.2005 в 18:44О, это была тяжкая утрата. Вчера Гермиона рыдала на его, Рона, плече со словами: «Что с нами теперь будет?»
Да. Что с нами будет? Кто нас защитит от красноглазого урода, вогнавшего мир в хаос? Рон знал – Гермиона в тот момент плакала по самой себе. Рон тоже хотел плакать, но не по себе, себя он не жалел – он давно не был уверен, что хочет жить. И не по Гарри – не заслуживал жалости тот, кто не оказался достаточно силен, чтобы жить. И даже не по тем, кого он, кажется, любил когда-то…
Ему хотелось плакать по тому, кто действительно не мог жить без Гарри.
В черном он казался еще тоньше, чем обычно. Птичьи косточки…Однажды Рон подрался с ним, естественно, повалил, потому что был шире, выше, и сильнее…Он сам ужаснулся тому, насколько Малфой показался ему хрупким. Словно его можно раздавить, если чуть сильнее стиснуть в объятьях.
Он оделся в одну только рубашку и брюки, не накинув даже пиджака. Теперь его одежда была мокрой насквозь, как и прилипшие ко лбу светлые волосы. И он единственный - не считая самого Рона – был без зонта.
На Малфоя не смотрели. Он был не то что не нужен здесь - он мешал. Ему надлежало быть по ту сторону Хогвартской защиты, в стане врагов, с Вольдемортом и своим отцом; он был пятном, оскверняющим солнце Гарри Поттера.
Любовник Национального Героя, святыни и знамени волшебного мира.
Святыня была сомнительной - Рон понял это на пятом курсе, когда идиотизм Гарри и его самомнение погубили Сириуса Блэка. Но те, кому святыня была нужна, пошли бы на любой самообман, лишь бы не лишиться иллюзии, что кто-то спасет их. Потому, когда прошел слух, что Гарри Поттер – гей, причем его любовник - его же бывший злейший враг и почти упивающийся смерть Драко Малфой, слух этот моментально оброс легендами, в основном пытающимися оправдать эту связь или даже еще более возвысить образ Гарри через нее. Одни называли Малфоя коварным соблазнителем, говорили, что такой добрый, чистый, доверчивый человек, как Гарри, не мог противостоять его чарам. Другие утверждали, что Гарри задался целью облагородить слизеринского выродка.
Рон знал, что не то, ни другое не было правдой. Он наблюдал за ними. Он всегда был рядом с Гарри и потому первым разглядел, что за отношения крылось под неприязнью, которую выказывал Гарри. Он понял, почему Гарри так болезненно реагирует на подколки Малфоя. Почему не может сосредоточиться на смежных уроках со Слизерином. Почему так часто налетает на Малфоя безо всякой палочки - просто с кулаками.
Правда, он не думал, что Малфой способен на что-то серьезное. Он мог поиздеваться над Гарри, а потом бросить его; и Малфой действительно периодически проделывал подобные номера И страдающий Гарри выплакивался на плече лучшего друга, а лучший друг, гладя растрепанную черноволосую голову, невольно думал, что Гарри это только пойдет на пользу…
Потому что он очень скоро понял, что Малфой любит Гарри. Не то чтобы у них были разговоры на эту тему - какие могул быть разговоры между Уизли и Малфем? И разговоров его с Гарри Рон тоже не подслушивал. Но были взгляды, жесты, поступки - они яснее признаний свидетельствовали о том, что Малфой, как бы это не было удивительно, действительно любит Гарри.
И постепенно Рон понял больше – что Малфой любит Гарри сильнее, чем Гарри его. Наверное, потому, что Малфой был сильнее. Он заслуживал жалости…
Внезапно в чинно выстроенных похоронах произошла заминка. Малфой, до сей минуты стоявший неподвижно, вдруг неловко, будто поскользнувшись, начал спускаться в незарытую могилу. Его била судорожная дрожь, лицо, искаженное в страдальческой гримасе, стало почти некрасивым, синие от холода губы твердили: «Гарри, Гарри» но голоса слышно не было.
То ли его не заметили, то ли не сочли нужным обратить внимание. Земля по-прежнему летела в могилу, один ком грязи угодил Малфою в голову, заляпав волосы, но тот, кажется, этого не заметил. Он стоял на четвереньках на крышке гроба и скреб ногтями землю и дерево, словно надеясь вытащить оттуда Гарри.
Зрелище было диким и сюрреалистичным; еще более дикой была мысль, мелькнувшая в голове Рона: «Он же ногти переломает»!
- Позер! – фыркнула у ронова плеча Гермиона. – Даже в такой день…
Рон не стал слушать дальше. Кажется, колдомогильщики вознамерились зарыть Малфоя, а он этого не заслуживал. Скользя по грязи, Рон начал спускаться в яму. Ему показалось, что Гермиона попыталась было удержать его за рукав, но даже если это и было так, попытка неоказалась достаточно серьезной.
- Малфой! – Рон склонился над слизеринским придурком. – Не сходи с ума.
Малфой что-то пробормотал, но Роне не расслышал.
- Что? - он присел на корточках перед слизеринцем. Тяжелый ком земли шлепнулся совсем рядом, едва не упав Рону на спину.
- Нельзя его одного оставлять… - услышал он хриплый шепот. От Малфоя дышало жаром.
- Тебя лихорадит, - Рон осторожно взял его за руку и потянул на себя. – Тебе надо в больничное крыло.
- Я не могу его оставить… - едва различимый шелест.
Тяжело вздохнув, Рон поднялся на ноги. Гермиона его убьет…
Без особых усилий он вскинул Малфоя на руки - слизеринец оказался очень легким. «Совсем не ест, что ли…» - мелькнула в голове мысль.
Выпрямившись, Рон понял, что поднять то он Малфоя поднял, а вот как выбраться с ним на руках из могилы? Очередной комок земли шлепнулся у ног Рона, и его посетила неуместная веселая мысль – как будет забавно, если их зароют тут втроем…
- Гермиона!
Подруга смотрела на него сверху вниз с нескрываемым раздражением. С тем же выражением лица она произнесла:
-Вингардиум Левиоса!
***
- Нет, мистер Узили! – отрезала мадам Помфри. – Сейчас это военный госпиталь, а не больница. Вы же видите, все занято, раненым не хватает места! Не говоря уже о лекарствах. После того, как профессор Снейп исчез, совершенно не кому готовить зелья…
- А что с ним делать? - сердито спросил Рон, указывая на раскинувшегося на кушетке Малфоя. На щеках слизеринца горели красные пятна, он метался и что-то почти не слышно, но не переставая, бормотал.
- С ним? – как показалось Рону, брезгливо переспросила мадам Помфри. – У него обычная простуда. Пройдет через неделю.
- Нельзя же его бросить, - упрямо сказал Рон.
Мадам Помфри пожала плечами:
- У меня нет времени за ним ухаживать, мистер Уизли. И с вами спорить, кстати, тоже. И еще - кушетка мне сейчас понадобится.
Выругавшись себе под нос, Рон снова поднял Малфоя на руки, и пошел с ним прочь из больничного крыла. Слизеринец уже не казался ему легким, но почему-то Рону не хотелось применять заклинания. Почему - он не знал. Он никак не мог найти ответ на вопрос Гермионы, зачем он полез в могилу, вместо того, чтобы левитировать Малфоя оттуда…Решив забить на выяснение таких сложных моментов, Рон направился прямиком в слизеринские подземелья.
В одной из атак на Хогвартс гриффиндорская башня была разрушена. Все гриффиндорцы перебрались в почти опустевшие слизеринские подземелья; Гарри, естественно, тоже – он обосновался в спальне для старост вместе с Драко. Именно туда и направился Рон.
На пороге комнаты топтался Шеймус Финниган, левитировавший в комнату два сундука.
- Мы тут с Дином переехать решили, раз уж… - начал Шеймус, и тут же лицо его вытянулось. Он разглядел ношу Рона. – А ты все еще с ним таскаешься…
- Это комната Малфоя, - заметил Рон.
Шеймус неопределенно пожал плечами.
- Да ему уже вроде без надобности…
- В каком смысле? – Рон плечом отодвинул Шеймуса и вошел в комнату. – Он еще жив.
Шеймус вновь передернул плечами.
- Гарри то нет. И Снейпа…
- Я тут буду жить, - отрезал Рон.
- С Малфоем? – вскинул бровь Шеймус. – Перехватываешь эстафету, что ли? Ну, я понимаю, я бы от такой лапочки тоже не отказался. – Он тяжело вздохнул. – Ладно, обломилось. Располагайся.
И сундуки, сопровождаемые Шеймусом, вылетели из комнаты.
Рон уложил Малфоя на кровать – конечно, серебристо-зеленое покрывало теперь все будет в грязных пятнах, но его можно и очистить, - и, чуть поколебавшись, начал стягивать со слизеринца ботинки. Потом придется его раздеть… Рон покачал головой. Его не должно это беспокоить. Он не был силен в зельях, но подумал, что уж с Бодроперцовым-то справится… И вообще, мадам Помфри права. Это простуда, которая, как известно, проходит за неделю, если не лечить, а если лечить, то за семь дней. Другое дело, что любому больному нужен кто-то, кто бы принес бы ему чашку горячего чая.
Рон никогда не думал, что так ухватится за идею быть персональной сиделкой для Драко Малфоя. Ну, с другой стороны, а чем ему еще заняться? С некоторых пор в Хогвартсе отменили все занятия, кроме Защиты от Темных Сил и Колдомедицины, причем посещаемость никто особо не отслеживал. Поэтому многие ученики перестали ходить на занятия, предпочитая проводить последние, как всем казалось, денечки на свое усмотрение: от траха сутки напролет, как Дин с Шеймусом, до тщательного изучения Запретной Секции, как Гермиона. Каждый сходил с ума по-своему. Так что вряд ли кто-то удивится, если Рону взбредет в голову полечить Драко Малфоя…
- А ты времени даром не теряешь!
-
-
06.05.2005 в 18:45- Вообще-то, мы с Шеймусом планировали расположиться в этой комнате…
- Это комната Малфоя, - отрез Рон. – Так что пока она занята.
- Ладно, ладно, - Дин вскинул руки, улыбаясь. – А что ты с ним делать собираешься? Ну, то есть, - он хмыкнул, - понятно, что… Просто я решил, что если тебе вдруг захочется немного подзаработать…
Рон почувствовал, что уши его запылали.
- Интересно, зачем бы мне? – сквозь зубы спросил он. - Не думаю, что мне будет где их потратить…
- Ну, раз так… - с заметным сожалением произнес Дин. - Хотелось мне этого парня. Впрочем, тебе решать, конечно.
Рон испытал острое желание дать Дину по морде, но все таки сдержался.
- А кстати, - вдруг произнес Дин – а с чего ты вообще с ним возишься?
- Меня Гарри просил, - не моргнув глазом, соврал Рон.
- Ну, раз так… - повторил Дин и ушел.
Вранье было тем больше враньем, что Гарри не только не просил – он и не стал бы просить Рона. Ему бы и в голову не пришло. Гарри было совершенно безразлично, что станется с людьми после его смерти, даже с теми людьми, которые от него зависели. А Малфой очень от него зависел – после смерти Дамблдора и исчезновения Снейпа его вполне могли сбросить с Астрономической башни, как Малькольма Беддока, или запинать до смерти в темном коридоре, предварительно изнасиловав, как Блэйз Забини. Самых удачливых слизеринцев попросту вышвырнули из Хогвартса, но Малфою этот вариант не подходил – по ту сторону осады его ждал отец, очень, очень недовольный тем фактом, что сын остался в Хогвартсе, а не принял сторону Темного Лорда добровольно, когда еще была такая возможность, когда всех тех, кто желал перейти на другую сторону, просто отпустили из школы по приказу Дамблдора.
Малфой по прежнему горел и бредил. Рон попытался дать ему воды, но у него ничего не вышло. Тогда он постарался укутать слизеринца потеплее и, наложив на дверь запирающее заклинание, пошел в лабораторию Снейпа.
Естественно, лабораторию и кабинет давно разграбили. Народ развлекался как мог – с оборотным зельем, со всевозможными наркотическими комбинациями. Но кое что осталось нетронутым, например, ингредиенты для Бодроперцового зелья Рон нашел. Не состава, ни способа приготовления он, понятно, не помнил, но на еще не сбитых полках нашлась книга «Наиболее популярные зелья», и в ней был нужный ему рецепт. Слава Богу, что для приготовления зелья требовался не месяц и не неделя, а всего-то два часа, и состав оказался удивительно прост.
И Рон думал.
Однажды они с Гарри застали в спальне Дина и Шеймуса в весьма недвусмысленных позах. Насчет Шеймуса никто и не сомневался, но Дин, слывший главным гриффиндорским донжуаном удивил и Гарри и Рона.
- А что? – почти не смущаясь, поинтересовался он. – Мы, возможно, завтра погибнем… Надо же все попробовать!
Рон, несмотря на смертельную угрозу, не задумывался о смене ориентации. Что же до Гарри…Не сколько дней он пребывал в совершенно непозволительной задумчивости, пока наконец Рон не припер его к стенке (фигурально, разумеется) и не заставил рассказать, что гнетет Спасителя Волшебного Мира.
- Предположим, – тщательно подбирая слова, говорил Гарри, - что мне нравится человек, который… не может…не должен нравиться… я имею ввиду…
- Он парень? – перебил Рон.
- Хуже, - вздохнул Гарри. – Малфой…
Реакция Рона была вполне предсказуема. Сначала он поорал на Гарри, потом полдня с ним не разговаривал, потом поругался с Малфоем… Исполнив все, что Гарри от него ожидал, Рон оставил их разбираться вдвоем.
Малфой, конечно, в сласть поиздевался над Гарри, играя то в айсберг, то в извержение вулкана. Причем менял амплуа с такой скоростью, что Гарри за ним не успевал.
Однажды Рон зажал Малфоя в темном углу коридора и навис над ним своими почти двумя метрами.
- Хватит уже издеваться над Гарри! – рычал он, сжимая кулак. – Он же любит тебя, ты, подонок!
Он еще долго продолжал в этом духе. Малфой не пытался вырваться, смотрел в сторону и кривил тонкие бледные губы. Когда же Рон выдохся, слизеринец взглянул прямо ему в глаза, и от этого пронзительного взгляда у Рона перехватило дыхание. Такое часто случалось… А с тех пор, как Малфой отпустил челку на глаза, в нем появилось что-то такое, о чем Рон предпочитал не думать.
- А ты никогда не задумывался, - медленно заговорил Малфой, - что в тот день, когда я перестану издеваться над Гарри, он насчет издеваться надо мной? И это будет гораздо страшнее?
- Гарри никогда… - завелся Рон, но вытянутая рука коснулась его губ, призывая к тишине. Рон сглотнул.
- Хочешь проверить? – Малфой приподнял бровь. – Хорошо. Я тебе докажу.
И доказал. Постепенно перестал быть невыносимым, и некоторое время у них с Гарри была любовная гармония.
Пока Гарри не начал вытворять по началу странные, а потом и страшные вещи. Может, ему попросту, было скучно… Рон не знал, он лишь видел, что рядом с Малфоем его друг превращается в жестокое чудовище. Малфой ему не сопротивлялся, наверное, еще и поэтому, Гарри бесился… А углубляться в их отношения Рону не хотелось. Его достаточно пугало и то, что он видел на поверхности.
Но они друг друга стоили, и не могли существовать друг без друга больше часа.
Вот такими воспоминаниями развлекал себя Рон, пока варилось Бодроперцовое зелье. Когда оно наконец было готово, Рон перелил снадобье в кувшин, запечатал крышку заклинанием на всякий случай и направился в слизеринское общежитие.
У двери в префектскую спальню он остановился, встревоженный странными звуками, что доносились оттуда.
Запирающие заклинания были сняты; распахнув дверь, Рон застыл на пороге. Он увидел голую спину и зад Дина Томаса – тот устроился меж раздвинутых ног Малфоя; а поверх черноволосой макушки Дина Рону был виден Шеймус – с выражением упоительной нежности на лице он склонился над головой Драко. Тяжело дышал Шеймус, хрипло дышал Малфой, и еще Рон различил безостановочное бормотание Дина:
- Сука… Блядь… Горячий… Сука… как хорошо…
Одним гигантским шагом - прыжком Рон преодолел расстояние до кровати и, схватив Томаса за голое плечо, с силой оторвал его от Драко. Под пальцами что-то хрустнуло и поддалось, и Дин взвыл от боли.
- Козел!
- Рон, Рон… - забормотал Шеймус, отпустив голову Малфоя и очень медленно сползая с кровати. - Я ничего… не сделал ему ничего… его не тронул, Рон…
- Козел! – Выл корчащийся на полу Дин. Отвлекшись на мгновение от Шеймуса, Рон ударил его ногой под ребра. – Сволочь… - Задохнулся воплем Дин.
- Рон, пожалуйста: - Шеймус, не отводя от ронова лица взгляда огромных голубых глаз, начал судорожно сгребать одежду. - Мы сейчас уйдем, Рон.
По-прежнему не произнося ни слова, Рон подошел к нему и, схватив за предплечье, с хрустом вывернул ему руку за спину. Шеймус заскулил, как обиженный щенок, но, не сопротивляясь, доковылял до двери, и, повинуясь сильному толчку, вылетел в коридор и приложился лбом о противоположную стену. Следом выкинули Дина, он рухнул на пол, продолжая выть от боли. Дверь захлопнулась.
- Инсендио!
Кучка одежды, оставленная Дином и Шеймусом, вспыхнула и сгорела в одно мгновение.
- Селенцио! – произнес Рон, обводя комнату палочкой. Все внешние звуки стихли, тишину нарушало лишь хриплое дыхание Малфоя.
Сколько то секунд Рон просто стоял над непристойно раскинувшим ноги слизеринцем. На животе и внутренней стороне бедер Малфоя подсыхало белое. Кожа на шее и ногах наливалась синяками.
Прежде всего было необходимо смыть с Драко все следы этих ублюдков. Рон принес воды, губку, и сначала попытался смочить пересохшие губы Малфоя. Частично ему это удалось. Потом он обмыл лицо Драко и провел губкой по спутанным волосам. Дальше – шея, грудь, живот… ниже живота, бедра… Рон стиснул зубы и перевернул Малфоя.
Выступающие лопатки, позвонки на шее, трогательный копчик и ямочки чуть повыше ягодицы. Рон понял, что руки его дрожат, но продолжал водить губкой по молочно белому телу, смывая отпечатки чужих похотливых рук.
Рон никогда не понимал, почему Малфоя считают красивым. Красивым был старший брат Рона Билл, красивым был Сириус Блэк, но Малфой… Свершено бесцветный – бледная моль, - болезненный какой-то, с водянистыми глазами и острой мордочкой, к тому же совершенно не прилично хилый для парня. Отвратительная манера разговаривать, растягивая слова, все эти вкрадчивые движения, хорек и гомик, короче.
Но от тех точек, где пальцы Рона соприкасались с бесцветным телом этого уродца, до самого сердца хлестало волной пылающей крови.
Вымыв Малфоя, насколько это было возможно, Рон усадил его, прислонив к спинке кровати, и произнес:
- Энервейт!
Малфой открыл глаза. Зрачки у него были огромные, почти во всю радужку, отчего глаза казались черными.
- Больно… - выдохнул он.
- Выпей, - Рон сунул ему чашку с Бодроперцовым зельем. Ты простыл.
- Нет… - Малфой отпихнул, точнее, попытался отпихнуть руку Рона, но тот обхватил его свободной рукой за шею и придвинул чашку вплотную к губам.
- Пей, Малфой, - произнес он настойчиво. – Не Империус же на тебя накладывать.
Очевидно, воля к сопротивлению у Малфоя и без Империуса была ни к черту - он выпил зелье, почти не кривясь, хотя – Рон знал по собственному опыту - вкус был отвратительный.
- Ну, вот… - произнес Рон, когда чашка опустела.
- Больно… - повторил Драко, вытягиваясь на кровати. Веки его подрагивали, готовясь закрыться – действие заклинания проходило.
- Ничего… - Рон бессознательно гладил высокий белый лоб, усыпанный бисеринами пота. – Ты поспи, все пройдет…
Вряд ли Малфой его слышал – он снова впал в забытье. Рон тщательно укутал больного одеялами и присел на край кровати.
- Из меня бы вышла неплохая медсестра, – пробормотал он себе под нос.
***
Рон тяжело вздохнул во сне, попытался вытянуть затекшие ноги, но ударился о подлокотник кушетки и от этого проснулся.
Первым делом он взглянул на кровать – и резко сел, увидев, что там никого нет, а постель аккуратно застелена покрывалом.
- Доброе утро.
-
-
06.05.2005 в 18:46- Что ты делаешь в моей комнате? – холодно осведомился он не оборачиваясь.
- Тебя лечу, - буркнул Рон, с раздражением вспомнив о змее, пригретой на груди.
- Я должен тебя поблагодарить? - моментально окрысился Малфой. – Я не просил. Где моя одежда?
- Не знаю, я не брал, наверное, разграбили…
- Замечательно! – саркастично отозвался Драко. – Я буду ходить голым… Вот что, Уизли! – Он пощелкал пальцами. – Ты не мог бы раздобыть мне какой-нибудь одежды?
- Хорошо, - кивнул Рон. – Как ты себя чувствуешь?
Малфой пожал плечами
- Неплохо.
- Ладно, - сказал Рон, поднимаясь с диванчика. – Посмотри в сундуке Гарри – там должно быть что-нибудь, подходящее для тебя.
Малфой посмотрел на сундук.
- А… - произнес он после паузы. – Я подумал, мне приснилось.
И Рон с трудом подавил желание обнять его и погладить по голове.
Когда Малфой вышел из душа – с мокрыми волосами и в мантии Гарри которая висела на нем мешком, Рон спросил:
- Ты где будешь завтракать? В Большом Зале или тебе сюда принести?
- Решил подработать домовым эльфом, Уизли? - Ухмыльнулся Малфой.
- Да. Твоим личным, - отрезал Рон. Малфой, явно не ожидавший такой реакции, слегка растерялся.
- Ну…Тогда пошли, - буркнул он и вышел из спальни первым.
В столовой из четырех осталось только два стола, составленных вместе. Студенты, реденько сидевшие за ними, жевали овсянку; из преподавателей была только МакГонагал – заместитель директора считала, что ее каждодневное присутствие за завтраком должно поднимать дух учеников. Рон не знал, как там с прочими, но его декан Гриффиндора только раздражала.
Место Рона за столом было свободно, но рядом с ним сидели Дин и Шеймус, демонстративно кормящие друг друга овсянкой с ложечки. Рон тронул Малфоя за плечо.
- Сядем с краю…
Тот, обернувшись, посмотрел на руку Рона так, словно это была какая-то не слишком опасная, но очень мерзкая тварь, небрежно дернул плечом, стряхивая ее, но пошел именно туда, куда показал Рон.
«Вот сволочь! – со злость подумал Рон, провожая Хорька взглядом. - Можно подумать, не он со мной в одной спальне голым валялся! Не я его лечил, гадину!»
- Овсянка, сэр, - буркнул он, садясь рядом с Драко. Тот тоскливо смотрел на свою кружку с молоком.
- Уизли… - протянул он, как показалось Рону, растерянно, - а ты не мог бы это в кофе заколдовать?
- Сам, что ли, не можешь? – огрызнулся Рон.
- Мне не ловко тебе об этом напоминать… - Рон подумал, что голос Малфоя похож на отравленный мед, - но у меня нет волшебной палочки.
Это была правда. В свое время у всех «неблагонадежных» детей – в основном, конечно, слизеринцев, чьи родители назывались в числе Упивающихся Смертью, - отобрали волшебные палочки, на всякий случай. Решение принял Дамблдор. Снейп рвал и метал, но поделать ничего не мог.
Отведя взгляд, Рон трансфигурировал молоко; кофе получилось с сахаром и сливками, что, судя по гримасе Малфоя, ему не понравилось. Но слизеринец промолчал.
Спустя пару минут Рон понял, что настроение за столом царит тревожное. Шептались о том, что в стане Упивающихся Смертью, осаждавших Хогвартс, замечено подозрительное движение и что профессор МакГонагалл якобы получила какое то послание то ли с предложением капитуляции, то ли с ультиматумом. Как все это некстати, подумалось Рону, и тут же он заподозрил, что его неожиданное вмешательство в судьбу Драко и столь явное беспокойство Упивающихся Смертью могли оказаться связанны друг с другом.
«Все то тебе по-прежнему хочется оказываться в центре важных событий. Как будто Гарри все еще жив…»
Он поймал взгляд Драко. Тот смотрел на него так, словно умел читать мысли. Рон нахмурился. Драко надменно вздернул подбородок. Рон подавил желание показать ему язык.
«Детский сад», - хмуро подумал Рон. Дурацкий Малфой снова заставлял его, взрослого человека, превращаться в глупого мальчишку, сгорающего от бессильной зависти к более удачливому сверстнику.
- Держу пари, - лениво говорил Дин Томас, так, словно ему не было до этого никакого дела, словно он смотрел магловский сериал, а не сидел сам в осажденном замке, - что Вольдеморту это надоело и он решил вызвать Гарри на бой, чтобы разом со всем покончить. Он то не знает, что Гарри мертв.
Рон бросил взгляд на Драко – почти случайно. Тот любовался содержимым своей тарелки, переворачивая его вилкой с одной стороны на другую.
На фоне общего гула голосов, вызванного предположением Дина, прозвучал раздраженный голос Гермионы:
- Хватит молоть чушь, Дин! У Гарри и Вольдеморта общая кровь… была. Разумеется, он уже все знает!
- Опять этот бред собачий, - пробурчал Дин как бы себе под нос, но все его, разумеется, услышали. Громко заговорила Гермиона; одновременно с ней зазвучало еще несколько голосов. Драко скривился.
- Достал меня этот шум, - негромко произнес он, поднимаясь из-за стола. Никто не обратил внимания на его уход – или сделал вид. Но уже отойдя от стола на приличное расстояние, Драко обернулся и, приподняв бровь, одарил Рона слегка недоуменным взглядом.
- Уизли, - почти изумление и аристократическое нетерпение в голосе. – Так ты идешь?
***
Как-то так получилось, что с тех пор Рон стал при Драко чем-то вроде Крэбба и Гойла в одном лице. Ему приходилось куда труднее, чем им, с одной стороны, потому что теперь появилось гораздо больше желающих начистить Драко морду, да и Крэббу с Гойлом больше пристало защищать Малфоя. С другой же стороны, Рону было легче – его больше боялись. Правда, он постепенно становился изгоем, и даже Гермиона общалась с ним все реже, но Рона это крайне мало беспокоило – он уже давно не интересовался ни чьим обществом.
В одну из нечастых теперь бесед с Гермионой она поведала ему о своих подозрениях насчет планов Упивающихся Смертью:
- Преподаватели собираются в учительской каждый вечер и все что-то обсуждают. Пару пар я заглянула к ним – нужно было побеседовать с профессором МакГонагалл. Ни ухмыляйся, Рон, я не собиралась подслушивать! У них такой вид, словно Вольдеморт предложил им нечто совершенно неприемлемое... И тем не менее, они обсуждают, могут ли это принять.
- Если бы Гарри был жив, он предложил бы подслушать, о чем они говорят, - почти равнодушно заметил Рон.
- А я бы обязательно высказалась против, - почти с чувством возразила Гермиона.
Несколько минут они молчали, пока наконец Гермиона не спросила:
- Рон, а почему ты…начал эту возню с Малфоем?
- Мне стало его жаль, - задумчиво ответил Рон.
Гермиона хмыкнула. Пожалуй, Рон прав, подумала она. Если чего-то и заслуживала сейчас та ничтожная личность, в которую превратился Малфой, то только жалости.
А Рон подумал, что при всем своем уме, Гермиона редко понимает, что люди на самом деле имеют ввиду.
***
В спальне Малфоя по-прежнему стояла всего одна кровать – во-первых, Рон не знал, где найти вторую, а во-вторых, сама спальня была не безразмерна, в отличие от кровати. Поэтому Рон спал на кушетке. Впрочем, спал – громко сказано, скорее, забывался ненадолго, кушетка была ему непоправимо коротка, а устать до такой степени, чтобы спать хоть на голых камнях, не было никакой возможности. Поэтому Рон ворочался ночь напролет, стараясь устроиться поудобнее и при этом не мешать спать Драко.
- Уизли, - заявил в одну прекрасную ночь раздраженный Малфой, - ты меня достал! Сколько можно крутиться?
- Извини, - пробурчал Рон, - но спать тут не очень-то удобно.
- Тогда ложись на кровать, - предложил Драко. – Тут полно места.
- Ну уж нет! – возмутился Рон.
- Разумеется, - ядовито откликнулся Драко. – Ведь я, грязный извращенец, тут же начну домогаться твоего юного невинного тела.
Рону показалось, что его лицо светится в темноте - так он покраснел.
- Кому ты нужен, Уизли – продолжал меж тем Драко с поразительным равнодушием в голосе. – Либо ты перебираешься на кровать, либо придумай что-нибудь сам, но – перестать ворочаться!!!
Последнюю фразу он проорал и Рон, как ужаленный, подскочил с кушетки, схватил свое покрывало, и робко примостился на кровати Драко с краю.
- Уизли, ты все-таки идиот, - устало сообщил Драко. – Спокойной ночи.
Они уснули, лежа спина к спине, и это была первая ночь за последнюю пару недель, в которую Рон выспался.
***
На следующее утро – это была вторая неделя странного затишья, без налетов, стремящихся прорвать защиту Хогвартса, - за завтраком к Драко подошла профессор МакГонагалл, и что-то тихо сказала, склонившись к самому его уху.
- Да, профессор МакГонагалл, - кивнул Драко, промокнул губы салфеткой и встал. Когда он следом за деканом Гриффиндора вышел за дверь, зал загудел.
- Ну, наконец-то! – воскликнул Дин Томас.
- Что такое? – повернулась к нему Гермиона.
- Выдадут ублюдка, - сыто сообщил Дин. – Наверняка папашка постарался. Хватит уже поганому слизеринцу шастать по Хогвартсу и позорить память Гарри.
- Я надеюсь, - надменно произнесла Гермиона, - что память Гарри выше всякого позора.
-
-
06.05.2005 в 18:47- А ты хоть успел его обработать? – поинтересовался он. – Надеюсь…
Рон в окончании не нуждался. Взрывался он легко, но сейчас даже не рассердился. Просто это были не те слова, которые он мог бы пропустить мимо ушей. Возможно, будь на его месте Драко, не лежать бы Дину с разбитым лицом, а кипеть от бессильной ярости и невозможности подобрать достойных слов в ответ. Рон завидовал умению Малфоя бить словом так, как он не смог бы ударить даже кулаком.
Дин Томас являл собой жалкое зрелище, но Рону не было его жаль.
***
Малфой стоял в дверном проеме, бледный, чуть покачивающийся.
- Ты где был? – заорал Рон, вскакивая с кровати, на которую упал пять минут назад, устав метаться сначала по Хогвартсу в поисках Драко, а потом – по комнате, ожидая его.
- Чего орешь? – осадил Малфой. – Ты мне что, жена? – он нервно хмыкнул. – Или отец? – он упал на кровать, уткнулся лицом в подушку Рон услышал его приглушенное бормотание: - Хотя, пожалуй, я бы не отказался, если бы ты был моим отцом…
- Где ты был? – тоном ниже повторил свой вопрос Рон – ярость его прошла, уступая место облегчению. – Тебе опасно ходить одному.
- Теперь уже нет, - Драко перевернулся. – Я был в потайной лаборатории Снейпа, успокаивал нервы, - он хмыкнул.
- В смысле?
- В смысле, снейповскую настойку пил. И ты бы пил, если бы тебя хотел убить родной отец.
Рон присел рядом.
- Ты с ума сошел?
- Нет, как это ни грустно. Мне только что сообщила профессор МакГонагалл, - Вольдеморт требует моей выдачи. В случае согласия обещает снять осаду.
- Да ну, бред! – фыркнул Рон. – Он, конечно, тебя терпеть не может, но не до такой же степени.
Драко резко сел и повернулся к Рону, явно намереваясь сказать что-то малоприятное… но не сказал и опустил глаза. Рон недоуменно поднял брови – чтобы Малфой, да не высказался? Мгновением позже до него дошло.
- Так ты действительно считаешь, что стоишь осады Хогвартса? Что ты достаточно важная причина, чтобы начать или прекратить войну? – Драко поднял на Рона сузившиеся от злости глаза. – Ну и самомнение, Малфой!
Мгновением спустя Драко кинулся на него и повалил на кровать, впрочем, Рон тут же перехватил тонкие запястья, бережно, но сильно заводя руки Малфоя за спину. Драко, кажется, даже не понимал, что с ним не дерутся – он бился в руках Рона как в путах, лягался, так что Рон в конце концов перевернулся на кровати, прижав Малфоя своим телом. Устав метаться, Драко наконец притих.
Его болезненно бледное лицо с темными кругами вокруг глаз, с проступающими на висках венами, было впервые настолько близко, что Рон сумел рассмотреть все до мелочей. Ему пришло в голову, что лицо это совсем не красиво, даже не привлекательно, странно, что же все-таки влечет к нему людей? В теле Малфоя оказалось неожиданно много костей, а еще он, похожий внешне на ледяную статую, дышал жаром, словно нормальная температура тела его была не тридцать шесть и шесть, а градусов тридцать восемь. Рон не испытывал не вожделения, ни гнева, ни смущения – только любопытство.
А Драко широко распахнул глаза, впиваясь взглядом в лицо Рона, и вдруг как змея прянул вперед, ловя его губы открытым ртом.
В Роне словно повернули какой-то рычаг; показалось ему, что к губам поднесли огонь, и он мгновенно охватил все тело – от губ, по позвоночнику и до кончиков пальцев. Взметнулись освобожденные руки, и рванули мантию Рона с плеч. Детали одежды, словно захваченные пламенем сухие листья, взлетали вверх – и падали на пол и кровать, забытые в то же мгновение. Огонь свечей и камина метался в волосах Рона, по стенам прыгали блики, казалось, комната охвачена пламенем.
***
- Тебе действительно меня жаль? – спросил Драко. Это была первая фраза за последние двадцать минут, первая с тех пор, как парни, взмокшие и выжатые, разомкнули объятья. Рону уже начало казаться, что отныне молчание – их вечный удел.
- Да, - не задумываясь ответил Рон. Драко поморщился.
- Никогда не думал, что со мной будут трахаться из жалости. Наверное, на такое способен только ты, Уизли.
Рон не ответил. Он не мог объяснить этого, он просто знал, что Драко не понимал. Его, так же, как и Гермиона. Он хотел бы рассказать им, что жалость не имеет ничего общего со слабостью, что он никогда не жалел нищих и не подал им в жизни ни кната, но птицу с подбитым крылом ему могло быть так нестерпимо жаль, словно это ему причинили боль, а не ей.
Он бы хотел объяснить Драко, что в мыслях не имел его унизить, по крайней мере, с тех пор, как вытащил его из еще не зарытой могилы Гарри.
Могила Гарри…
- А от чего он умер?
Драко вздрогнул и повернулся к Рону, недоуменно нахмурившись.
- Кто?
- Гарри, конечно, - с нотками нетерпения в голосе отозвался Рон. Драко пожал плечами и начал подниматься с кровати.
- Я не знаю. Вроде бы он покончил с собой…
- На его теле не было ни ран, ни следов яда, ни признаков удушья.
- Есть такое заклинание - Авада Кедавтра. Можно направить палочку на себя и…
- Он оставил тебе какое-нибудь послание?
- Почему мне? - мгновенно ощетинился Драко.
- Потому что ни мне, ни Гермионе он ничего не оставил.
- Решил уйти тихо.
- Гарри ничего не делает тихо. Из каких бы соображений он не покончил с собой, он обязательно оставил бы записку.
- Может, он решил, что это слишком пафосно?
Рон улыбнулся.
- Ты плохо знаешь Гарри. Ему не знакомо понятие «пафос».
- Чего ты от меня хочешь? – раздраженно спросил Драко, натягивая мантию, – признания, что твой любимый Поттер не покончил с собой, а погиб в честном бою?
- Например. А почему бы и нет?
- Потому, - лицо Малфоя исказилось такой злостью, что показалось Рону уродливым, - что я знать не желаю, из каких соображений сдохла эта сволочь! Меня беспокоит – так, слегка! – что почему-то этот упрямый сукин сын решил, что имеет право вот так, без единого слова…
Драко осекся. Закончил Рон:
- Бросить тебя?
- Не твое дело, - огрызнулся Драко, но почти автоматически и сел на кровать. Плечи его безжизненно поникли, как у птицы, которая уже не пытается взлететь.
- Куда бы он не шел, он должен был взять тебя с собой, да? – тихо спросил Рон. Чуть качнулась белокурая голова. – Знаешь, я рад, что этого не произошло.
Ничего не изменилось в осанке Драко, но Рону показалось, что в комнате стало чуть светлее.
- Когда тебе нужно идти? – спросил он, выждав небольшую паузу. Драко хмыкнул.
- МакГонагалл сказала, что решение – на моей совести. Так что хоть завтра…
- Отлично. Я пойду с тобой.
- Зачем? – поднял голову Драко.
- Я к тебе привык, - усмехнулся Рон. – Ты против?
Драко покачал головой.
- Ты идешь на смерть, Уизли.
- Да вряд ли. Видишь ли, я думаю, что твой отец блефует. Нет никого Вольдеморта.
- А куда делся? - в некоторым любопытством спросил Драко.
- Умер, полагаю. Как и Гарри.
- Ты думаешь…
- Угу. Думаю. Они сразились. Есть только одна Авада Кедавра, способная сразить Гарри.
- А почему ты думаешь, что Гарри тоже убил его?
- Потому что я знаю Гарри.
- Сомнительно все это, - произнес Драко, но глаза его заблестели и плечи распрямились.
- Вот и проверим.
- Фактически, ты предлагаешь выйти вдвоем против армии Вольдеморта или что там от нее осталось?
- Да.
- А почему бы тебе не высказать все эти предположения остальным?
- Потому что они не пойдут, Малфой. Потому что они боятся умереть, а я - и ты – нет.
- Но, может быть, я боюсь не своей смерти? – Драко неожиданно улыбнулся – не усмехнулся, не скривил губы, а именно улыбнулся, и солнечные искры мелькнули в его глазах, хотя за окном царила ночь, и только ветер, пробежавший по траве, и слегка посеревший край горизонта возвещали наступление рассвета.
- Они ждут меня утром, - прошептал Драко, когда губы их разомкнулись. – Пойдем сейчас. Пока мне не стало совсем страшно.
- Пойдем, - тоже шепотом ответил Рон.
***
Светало. Небо, жемчужное у кромки горизонта, было совсем ясным, а воздух, казалось, звенел от чистоты.
- Я понял, о чем ты говорил, - сказал вдруг Драко. – Спасибо, что пожалел меня.
- Спасибо, что позволил, - ответил Рон.
Ветер трепал рыжие кудри и платиновый шелк. Они шагали рядом, но не держась за руки. Из-за горизонта показалось солнце, и они шли прямо на него, не отрывая глаз от его нежного, еще не огненного лица.
05.05.05.
-
-
06.05.2005 в 19:06Надежда и жалость, которая не сестра презрения.
Светлый фик.
-
-
06.05.2005 в 20:30Это было потрясающе. Давно не испытавала такого сильного впечатления от фанфика.
Столько эмоций и никак не могу их выразить.
Сюжет, герои, стиль - все на высоте.
-
-
06.05.2005 в 20:43Спасибо! Замечательный фик!
-
-
06.05.2005 в 21:42Удивительно печальная и светлая история. Неоднозначные персонажи, чего стоит только Гарри, начинающий вести себя как мерзавец, и влюбленный в него до беспамятства, трогательный Драко. Потрясающе живой Рон. Никогда не была фанаткой этого пейринга, но в твоем исполнении он реален и осязаем.
Спасибо.
-
-
06.05.2005 в 22:22Сложно высказать чувства...
Этот фик действительно светлый, спокойный и... люди уходящие в восход... почему-то в душе вспыхивает огонек надежды, и настроение после фика остается хорошее. Немного печально, но светло. На-даж-да...
Спасибо большущее за то, что написали это!
-
-
07.05.2005 в 02:55А Рон очень хорош - на него хочется полагаться, ему хочется доверять, с ним не страшно идти на смерть. Благодаря такому герою, фик наполнен теплом и спокойствием, хотя ситуация, в общем, патовая...
Мне было очень приятно прочесть.
Примите благодарность ))
-
-
09.05.2005 в 19:22-
-
10.05.2005 в 17:32Но что-то в этом есть... рассвет, наверное.
-
-
11.05.2005 в 09:04Получилось не вполне то, чего вы хотели, но, надеюсь, это не сильно испортило впечатление?
Спасибо
-
-
11.05.2005 в 13:36Что-то не припомню, где говорила, что "это не вполне то", но не суть )) Важно, что впечатления не могут быть испорчены. Совершенно
Спасибо, что ответили.
Я Вам, наверно, все-таки письмо пришлю.
Эм... С объяснениями
-
-
15.05.2005 в 01:30heresyпишет: не думаю, что Хогвартся опустился бы до такого в случае войны. просто не вериться.
Вот и мне тоже не верится.
А еще не верится, что Малфой, только для того, чтобы доказать что-то Уизли станет терпеть издевательства Поттера.
Конец действительно хорош.
-
-
15.05.2005 в 18:22я не думаю, что автор пыталась кого-то опускать. Просто Гарри Поттер фигура настолько неоднозначная, что даже сама Ролинг не сможет вам сказать, хороший он или плохой. Просто он -герой. И поэтому ему можно все. Вы читали пятую кгину? Там он хороший, на ваш взгляд?
Это раз. И два - Малфой не терпел никаких унижений - вы что, не читали? Это игра была - между ним и Гарри. И в такого Драко я очень верю. А Уизли...Если хоть в одном фике Малфой станет что-то доказывать Рону...Я перестану быть шиппером этой пары.
Читайте внимательнее, девушка.
-
-
15.05.2005 в 22:18ППКС. Полный. Первый человек, сказвший правду. Больше всего поражает полное отсуствие мотивации. В дисклеймере написано, что заказчик просил не AU. Мир, в котором все обитатели Хогвартса, кроме Рона Уизли и Драко Малфоя превращются в полное дерьмо без объяснений, по-моему, полное AU. Мадам Помфри сошла с ума? Я понимаю, война, но клятва Гиппократа действительна и на войне. Она обязана оказать помощь Малфою. Она лично может относиться к нему как угодно, но она медсестра, а это ее студент. Если она не может предоставить ему койку, она обязана дать ему зелье. Если у нее кончились зелья, она могла прекрасно сказать Рону рецепт. Автор не объясняет причин такой странной жестокости. А уж слезливая, достойная самых низкопробных фиков, сцена зарывания Малфоя прибила меня с самого начала. Как и взятая, я бы сказал, с того же уровня, сцена насилия над ним. С чего они его насилуют? Почему они вдруг стали таким, скажем вежливо, сволочами? Приведите мне хоть одну мотивацию. Приведите мне хоть одну причину, почему в этой эпидемии Рон Уизли остается светлым ангелом? По-моему, причина только одна. Автору так захотелось. Это ужасно. Это не просто уровень Джуд, это уровень "мой первый фик, хочу опустить Малфоя, чтобы зрители над ним рыдали". Если бы Это была не Джуд, я бы только плюнул и мимо прошел, но я правда считаю тебя одинм из лучших авторов в фэндоме и я поражен в самое сердце. Solt я не думаю, что автор пыталась кого-то опускать. - а что, она по твоему делела? Писала чистую правду?Читайте внимательнее, девушка.- открой глаза. Она написала полный отстой, совершенно не ее уровня и не надо ее защищать. Она достаточно умна, чтобы это понимать. Это защита ее только унижает.
-
-
21.05.2005 в 13:04Очень хочется, чтобы ребятали были правы - они ведь правы, так?
-
-
27.05.2005 в 17:04Простите, автор, дурные отзывы о вашем фике не принимайте всерьез, это были просто мнения. Конечно, такого, как ваши Гарридраки, в дракоронах – не было и нет, отчего делается жалко себя, читателя, до слез. Только, пожалуйста, ничего не меняйте в рассказе, потому что именно в таком виде он гармоничен, сбалансирован. Таких Рона и Драко я нигде больше не читала, очень ярко очерченные образы, причем не только яркие, но и вызывающие симпатию, как-то сразу берущие за душу.
«В теле Малфоя оказалось неожиданно много костей» - а Ронни каннибал, аннако.
Извините, сумбурный отзыв, может, немножко не о том, но именно ваш фик тронул меня до глубины души, он самый лучший.